Синоптик - Страница 21

– Химия? Разве это вкусно? – спросил Гурский, не сводя взгляда с фляжки Петровича, которую тот пытался прикрыть своей ладонью от настырного взгляда Моники Левиафановой.

– За деликатесами мы изредка ходим в другие миры, но своих соседей никогда не трогаем – Регина Баяновна перехватила взгляд своей помощницы, и без церемоний отняла фляжку у Аристарха.

– Разумно! – согласился Казимирович, удивив меня широтой своих взглядов.

– А «Дендрарий», это опасно? – спросил Гурский, вспомнив о сгинувших там наших одномирянах.

– Если ваш Николай настоящий флорист и любит растения, то они это обязательно почувствуют и не причинят ему большого зла – Федор Карлович нажал на кнопку, и на экране появилась картинка, на которой была запечатлена самая настоящая идиллия. На сердцевине огромной ромашки мирно дремал человек, а лепестки растения бережно прикрывали его от палящих лучей полуденного солнца.

– Это заблудивший пограничник, которого Дендрарий вернул нам живым и невредимым – пояснила Моника, комментируя пример гуманного взаимодействия в их мире.

– А как у вас с фауной? – мне до конца не верилось, что эти потомки этрусков достигли тут такой гармонии.

– В целом, все под контролем, хотя бывают и отклонения – нахмурился Федор Карлович.

– Я не могу поручиться, что Кит и Робин Гуд, такие же любители флористики – Марат Казимирович вспомнил, как Кит небрежно пнул снопик льна, которым Николай Михайлович украшал сцену в Слуцке на фестивале «Дожинки». А Робин Гуд, когда уже были подписаны все документы о сотрудничестве и по этому случаю был накрыт во дворе Гурского стол, удивил всех присутствующих, сломав в саду яблоневую ветку и смастерив из нее рогатку.

– Зачем ты сделал это? – спросил его Марат Казимирович, отбирая у него оружие.

«Юность вспомнил, накатило» – отшутился тогда Робин Гуд.

– Кранты американцам! – Андрей Дмитриевич сейчас, наверное, вспомнил этот же эпизод.

– Жаль, но ничем помочь не можем, это наш мир и он таков! – Регина Баяновна прикурила еще одну сигарету.

– А где Фас Тарпан и Драхен Рух? – спросила Моника.

– Почему интересуетесь? – удивился Федор Карлович, даже не предполагая, откуда могла произойти утечка.

– Тигран стукнул, сто пудов – Степан достал из папки копию разрешения на свидание с Устином Фляйшманом.

– Меня не оставляют сомнения, что подпись Директора все-таки подделана, как Вы это можете объяснить? – шеф повел себя неслыханно дерзко, задав такой вопрос Регине.

– Я с самого начала хотела взять это дело под свой личный контроль, для этого я сегодня к Вам и пришла, Федор Карлович – достаточно миролюбиво ответила Регина Баяновна.

– Зачем это Вам? – Федор Карлович за все время пребывания этой женщины у ложа Директора, первый раз услышал о ее интересах к делам Директории.

– Наша беседа записывается? – спросила Моника.

– Мы всегда стараемся действовать по инструкции – за шефа ответил Степан Махлюк, поняв намек амазонки, отключая невидимую аппаратуру.

– Стареет наш Директор! – приоткрыла завесу Регина, приложившись к фляге Аристарха, которую держала в руках.

– Что, все так плохо? – оживился Анунакий, очевидно забыв, за чьим столом он сейчас сидит.

– Вы доверяете ему, Федор Карлович? – сейчас я увидел перед собой совершенно другую Монику. Эта, была похожа на змею, готовую стиснуть и удавить свою жертву, и отнюдь не в любовных объятиях. Вопрос был задан шепотом, и я заметил, как вздрогнули от этого шепота Сара и Николь. А девчонки были боевые, сами практически амазонки.

– Я ему никогда не верил, но у него сейчас нет другого выбора – шеф задумчиво посмотрел на Анунакия, который и не старался излучать волны дружелюбия.

– Вы не переоцениваете силу Вашего убеждения, шеф? – Регина Баяновна не поленилась встать и заглянуть Анунакию в глаза.

– Дар убеждения здесь не причем. Теперь по моему следу идет Синоптик, и я выбрал меньшее из зол – Анунакий Семенович, как фокусник достал сигаретку из пачки, которая была спрятана в складках туники Регины Баяновны.

– А с чего бы тебе его так бояться? – Моника пока не ослабила хватку и сверлила Анунакия ослепительным взглядом своих серых глаз.

– Боюсь, что они уже спелись – Анунакий бросил на стол старенькую фотографию.

– Устин Рокотанович Фляйшман? – искренне удивился Федор Карлович.

– Силантий Рокотанович Разгуляев! – вспомнил Махлюк еще одно его имя.

– Рокотан! – рассмеялся Гурский, разглядывая знакомую и забавную фигурку нашего недавнего посетителя.

– Злой он! – Регина Баяновна Сасаниди достала еще один голографический портрет, на котором был изображен Рокотан, равнодушно созерцающий гибель какого-то мира.

Глава 5. Дендрарий

– Николай чувствовал! Легкое потрескивание окружающей среды и еле терпимая боль во всех суставах. В эту боль, после разложения его тела на мельчайшие атомы, было просто невозможно поверить. Боковым зрением он заметил четыре разноразмерных и разноцветных плазмоида, которые плавно кружили неподалеку. Еще два плазмоида расчертили небо и рванули вперед. Николай мысленно придал импульс и ушел вслед за ними в погоню. Погоня была азартной. Вскоре Николай Михайлович догадался, а потом и вовсе услышал переговоры между двумя уходящими вдаль плазмоидами.

«Американцы!» – улыбнулся про себя Петрич и поддал жару.

После сильнейшего удара, его тело долго металось по незнакомому пространству, пока не оказалось в цепком плену огромной лианы, соткавшей своеобразную паутину посреди гигантского леса, живые плети, которой опутали его новенькое, обретенное в этом мире, тело. Тело стонало и плакало, так как лиана однозначно решила душить Николая.